Иерей Владимир Тоготин рассказал о молитве за усопших в телепрограмме «Беседы с батюшкой» на канале «Союз»

Молитва об усопших, наверное, самая востребованная и безграничная тема. Зачем молиться об усопших? За кого можно и за кого нельзя молиться? Где находятся души усопших? Можно ли изменить их участь?

На некоторые вопросы постарались ответить на телеканале «Союз» в программе «Беседы с батюшкой» ведущий диакон Александр Черепенин и настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы в Братцеве иерей Владимир Тоготин. 

– Сегодня Радоница. Первый день после Пасхи, когда мы вспоминаем усопших, особо о них молимся. Это повод поговорить на очень важную для всех тему – о молитве об усопших. Первый вопрос: кому эта молитва более нужна? Самим усопшим? Или все-таки поминовение больше для нас и нашего утешения?

– Я думаю, что она обоюдно нужна и усопшим, и нам, людям, которые молятся за своих близких.

Надо сказать, что церковный устав на Пасху отменяет заупокойные молитвы. Первую неделю Пасхи мы ликуем, радуемся, с нами Жених, с нами Христос, мы празднуем Воскресение Христово. Службы исключают заупокойные молитвословия. Именно сегодня первый день, когда можно возносить заупокойные молитвы. Потому что  Фомино воскресенье тоже исключено, ведь это праздничный день, и заупокойные песнопения исключаются. Естественно, понедельник исключен. И, получается, спустя 9 дней, во вторник, можно молиться об усопших.

Но опять-таки мы молимся с радостью, и не просто так этот праздник называется Радоницей. Много разных версий мы знаем, почему в Древней Церкви начали праздновать этот день и почему он называется Радоницей. Самое главное толкование происходит от корня слова «радость». Потому что радуются все, радуемся мы, радуются наши сродники. Естественно, храм является единственным местом, где мы можем пообщаться с усопшими посредством молитвы. И на Пасху, приходя в храм, мы возносим молитвы за ближних. Естественно, они радуются. Радуются за нас, радуются за себя, потому что эти молитвы на них действуют благоприятно. Конечно, радуются о воскресшем Христе. 

Надо отметить, что пасхальная заупокойная служба наполнена радостью пасхальных песнопений. Мы поем все пасхальное. Если взять устав, то исключаются какие-либо грустные песнопения, минорные, заупокойные, и служба проходит достаточно радостно. В связи с этим, конечно, трудно не сказать, что эта радость для всех обоюдная. Поскольку мы молимся и общаемся с усопшими таким образом, они очень чувствуют нашу молитву. И усопшие тоже радуются за нас, им тоже это полезно, потому что любая молитва – это просьба. Господь слышит эти молитвы. Слышит наши просьбы, чтобы им все-таки воздалось в будущем веке.

Конечно, мы мало знаем о будущем веке. Однако все равно Евангелие нам некоторые вещи рассказывает. Священное Писание, святоотеческая литература. Есть церковная наука – эсхатология. Она очень интересная. Если человек живет по совести, по заповедям Божьим, любит Господа, то он оказывается в таком мире, где есть любовь, где есть красота и человеку там хорошо, если говорить нашим простым языком. Конечно, долго рассуждать про это невозможно, потому что там другая реальность, там другие понятия, все другое.

Когда люди уже уходят из этого мира, видно, что они как будто становятся отсутствующими. Они постепенно переходят в мир иной. И даже порой люди, которые стяжали святость, уже видят, что происходит там. Вот вспоминается один батюшка, который переходил в вечность. Когда он умирал, так говорил: «Все по-другому, не так, как мы представляли себе». Мы представляем, что там какие-то сковородки или, наоборот, – празднество…

– Обязательно райский сад.

– Да, райский сад, все хорошо, яблочки растут. Вот не дай Бог подойти не к тому яблочку повторно.

– Надеюсь, уже такого не будет с яблоками снова. Не будем снова искушаться тем же самым.

– Но, конечно, это достаточно примитивные понятия. Там все по-другому. Мы сейчас даже об этом говорить не можем. Это совершенно другая реальность. Но в Евангелии об этом все равно сказано. Поэтому стремиться к этому надо.

– Если человек при жизни уже выполнил все эти условия, которые Христос проповедовал (причащался, молился, был верующим), зачем ему наша молитва?

– Вспоминается преподобный Сисой Великий. Был такой великий подвижник. На самом деле у нас действительно очень много святых, но можно по пальцам пересчитать святых, которые имя носят «великий». Василий Великий, Сисой Великий, Пахомий Великий, Антоний Великий, Макарий Великий. Их очень мало. Святых тысячи, даже больше, десятки тысяч. Наверное, миллионы.

Так вот, когда Сисой Великий умирал, ему было уже за 100 лет. Он стяжал такую святость, что просто светился. И когда к нему собралась в келью братия, он сказал, что просит у Господа еще времени на покаяние. Это говорил величайший святой. Братия недоумевала: «Отче, да ты же светишься. В чем тебе каяться?» И он ответил, что чувствует себя хуже всякой твари на земле. Он видел все свои недостатки, несмотря на то что очистил душу. Он ощущал себя грешником.

В христианстве есть одна тонкость: человек, который чувствует себя праведником, теряет благодать, теряет свет. Любой праведник все равно, хотим мы это или не хотим, должен видеть свои грехи. А человека без греха не бывает. Я даже допускаю, что Сисой Великий, может быть, имел в детстве грехи, какие-то проступки. Да, он их замолил. Но тем не менее, думаю, за любого человека, который даже соблюдал все законы, все равно надо молиться. Потому что у любого человека есть пятна в жизни, есть какие-то проступки. Плюс ко всему это просто общение. Когда мы молимся за наших близких, мы общаемся. Они чувствуют это, радуются, что за них молятся. И эта радость, как в зеркале, приходит обратно нам.

Поэтому молиться надо за всех, и за праведников, и за грешников. Как мы можем рассудить, кто праведник, кто грешник? Вспоминаем постовую притчу о фарисее. Вот он, казалось бы, все правила исполнил, а Господь его осудил в Евангелии. Сказал, что мытарь более оправдан, чем фарисей. Если человек исполняет все правила, все предписания, внешне старается жить христианской жизнью, это замечательно. Но еще не факт, что он попадет в место райское. Он все равно должен чувствовать свое недостоинство. Господь говорил, даже если мы всё выполнили, мы должны понимать, что мы рабы неключимые и лишь сделали то, что положено.

Вспоминается знаменитая притча. Пришел господин, и раб начал ухаживать за ним. Господь спрашивает учеников: как вы думаете, он сначала себе положит еду или господину? Или господин скажет: давай садись со мной, ешь… Нет, конечно. Сначала покормит господина, выполнит то, что ему должно выполнить. А когда господин пойдет отдыхать, этот раб пойдет сам вкушать пищу, ужинать и отдыхать. Мы тоже работники Божии, соработники Христовы, должны делать то, что делаем, и не гордиться этим.

Заповеди Христовы – это очень великая высота, просто так их выполнить не каждый человек может. Очень трудно найти критерии – выполнили мы их, эти заповеди, или не выполнили. Можно только пытаться расти, идти по этой дорожке в горку, и Господь Сам определит, кто достойный.

Говорил Господь: «У моего Отца обителей много. Одна слава солнцу, другая – луне, и каждая звезда разнится во славе». То есть кому-то побольше домик достанется, кому-то поменьше. Это мы утрируем, конечно. Но на самом деле у всех слава разная, и стремиться надо идти выше, выше к Богу.

– Ефрем Сирин писал как раз о том же: у каждого обители будут сообразно с его достоинствами.

Вопрос от телезрителя: «В Евангелии говорится о наказании и поощрении в будущем веке. Говорится, что это будет после Второго Пришествия, тогда будет Суд. Никаких промежуточных судов в Евангелии нет. Там ссылаются сейчас на притчу о богаче и Лазаре, но там тоже наказание идет человека в теле. Никакая душа языка не имеет. Поэтому это все уже будет после Второго Пришествия. А до этого какая-то самодеятельность».

– Евангелие – это притчи, и не нужно их понимать буквально. Нас об этом Господь предупреждает. Прекрасная притча о богаче и Лазаре говорит о том, что мы можем попасть в разные места. Человек, который всю жизнь терпел лишения, страдания, попал на лоно Авраамово, он смирялся, имел кротость, смирение. А богачу, который, видимо, жил нечестиво, судя по тому, куда он попал, далеко до лона Авраамова. Это, конечно, притча, это образ. Подобное тянется к подобному. Почему Церковь нас призывает всегда следить за брачной одеждой, стяжать брачную одежду? Что такое «брачная одежда»? Это умение человека стяжать дары Святого Духа, добродетели, чтобы быть подобным Господу. Почему святые зовутся преподобными? Они жили по Евангелию и стяжали те качества, которым научает нас Господь. Если же человек игнорирует эти качества, то он не может попасть в общество этих людей, не может с ними жить.

Кстати, сегодня замечательное Евангелие читалось на литургии. Про то, что люди возненавидели свет и этим уже сами себя наказали. Потому что человек, который ненавидит свет, уже виновен по определению. Он страдает, мучается, он свои дела злые не может спрятать от света. Свет светит, а он прячется от света. Человек, делающий всю жизнь гадости, сам не сможет жить со святыми. Ему там будет плохо. Этот свет его будет снедать и разрушать. А человек добрый, который уже подготовился смирением, как этот бедный Лазарь, трудами, аскетикой, сможет со Христом быть и готов к любому развитию событий. Для него ничего не страшно.

А есть люди очень капризные, которые начинают возмущаться, роптать, если что не по ним, и тут же оказываются за порогом общества.

Притча, конечно, не буквальная. Все притчи евангельские имеют скрытый смысл. Некоторые притчи Господь открывает, толкует. Например, притча о плевелах. Господь сразу же ученикам раскрывает ее смысл. А некоторые притчи прикровенные. И Господь только намекает нам: человек, будь там, где свет. Там, где любовь, красота; не иди туда, где плохо, где темно, где нет Господа. Лоно Авраамово – это символ рая, символ Царства Небесного. Потому что Авраам – один из патриархов, родоначальник Божественного рода, из которого потом вышел Мессия. Мы знаем, конечно, что это просто аналог, когда говорится, что человек попал на лоно Авраамово. Он попал в рай.

– И вот мы к важному вопросу подошли благодаря вопросу телезрителя. А сейчас души усопшихгде и в каком состоянии пребывают?

– Мы не верим в чистилище. Хотя, конечно, здорово было бы куда-то попасть, поработать над ошибками. Но дело в том, что после смерти нет времени, там совершенно другая реальность. И души все живы, они остаются. Но они с Богом, они ждут всех нас, когда будет Второе Пришествие. Когда будет Бог во всем. Это будет время для нас, мы ждем его. Что там, мы не знаем, потому что там времени нет. Нам понять это невозможно. Это некая другая реальность. Вот кто из нас может понять, каково это, когда времени нет?

Существуют случаи летаргической смерти. Люди, которые после нее приходят в себя, рассказывают, что там нет времени. Что там живут какими-то блоками. Это непонятно. Может быть, у них там уже все состоялось, может быть, там совершенно все другое. Наша же задача – не лезть туда. А нужно идти потихонечку по своему поприщу жизни и стараться стяжать святость, пример которой нам дают святые отцы, показывая, как они жили. А святых отцов у нас очень много, и все они служат прекрасными примерами.

Естественно, мы знаем, что ад побежден. То есть ад уже посрамился. Ад уже не имеет власти над человеком. Поэтому мы надеемся, что души после смерти оказываются с Богом и прекращают свое мучение, которое имелось на земле. Они не имеют ни болезни, ни печали.

Однако мы знаем, что есть место, где нет Бога. Это тоже некая тонкость. Я думаю, что грешники мучаются не потому, что их на сковородке кто-то жарит, а именно от того, что они сами упустили возможность попасть в сообщество людей святых, подобных Богу. И видя друг друга с разных сторон, Лазарь и богач, конечно, мучаются. Представляете, какое мучение знать, что ты мог бы быть там, где хорошо, а находишься там, где нет этого благолепия, где нет любви, нет радости. Это страшное мучение, это хуже, чем огонь. И главное, видимо, что нельзя что-то поменять. Душа, лишенная тела, не имеет воли.

– Душа не может свою волю реализовать, потому что только в теле она может что-то сделать. Какое-то доброе дело можно сделать, только имея тело. К сожалению, после смерти такой возможности уже нет.

– И тут выручают нас наши близкие, начинают за нас молиться. А Господь, конечно, слышит. Представьте: вы приходите к начальнику и ходатайствуете за кого-то другого, кого собираются уволить. Мы говорим: «Пожалуйста, не увольняйте его, простите его. Он больше так не будет вести себя». Естественно, нормальный начальник скажет: «Ладно, пусть еще попробует». Даже по просьбе человека такое возможно. А тут – Сам Господь! Уж Его нельзя сравнить с человеком-начальником. Он любит нас всех и, конечно, всех нас прощает. Естественно, Он слышит молитвы близких. Видя, что мы исполняем Его заповеди о любви, Он, конечно, молитвы слышит.

– Вопрос от телезрителя Владимира: «Близкий воцерковленный православный человек молился за меня в течение своей жизни. Теперь он отошел ко Господу. Можно ли к нему обращаться с просьбой о молитве? Конечно, он не святой, но если он здесь, на земле, молился обо мне, можно ли к нему обращаться?»

– Скорее всего это он будет ждать Ваших молитв. Обычно мы обращаемся к святым, которые уже стяжали святость, и Господь дал им волю ходатайствовать за нас. Люди умершие не всегда имеют такую возможность, иногда они сами просят наших молитв. Мы, конечно, можем с ними общаться. Я думаю, что не будет никакого греха, если в молитве мы будем просить их помянуть нас, помолиться за нас. Но все же есть у нас хорошая традиция, мне кажется, вполне оправданная: молиться людям, которые уже канонизированы, когда Церковь констатировала, что они стяжали святость. Они реально за нас молятся. Когда люди молятся святым, они чувствуют их поддержку, помощь. Молиться просто родственникам не всегда стоит, потому что люди живут по-разному, и очевидно, что не каждый является святым.

Попробуйте помолиться нашим заступникам. Например, святителю Николаю, он никогда никому не отказывает. Почему люди его так любят? В любом доме – икона Спасителя, Божией Матери и святителя Николая. Это святой необычный, он сразу откликается на молитвы и помогает. Потому что он при жизни был человеком очень добрым, святым и стяжал свою святость на протяжении всей жизни. Вспомним его житие: он отказывался от богатства, приходил в храм первым и уходил оттуда последним, очень многим помогал. Люди уважали его, почитали и любили, видя, как он живет. Он спас невинно осужденного человека, помогал многим рыбакам. Он – покровитель людей, сидящих в темнице, путешественников (когда мы отправляемся в путешествие, всегда читаем ему тропарь). Если человек святой, то конечно, ему надо молиться. А по поводу Вашего родственника – я думаю, лучшим решением будет Вам молиться за него и таким образом общаться с ним. А в процессе общения Вы увидите, как идет контакт, и Господь, конечно, услышит эти молитвы. Но помните: молитвы Господь слышит только из уст человека праведного. Если человек – грешник, гнушается Церковью, если его молитва непостоянная и совершается только тогда, когда ему совсем плохо (а как правило, так и бывает: люди живут беспечно, а когда что-то случилось – прибегают в церковь и начинают молиться), то он говорит, что Господь его не слышит. Молитва должна быть постоянной, должна быть у нас всегда на языке. А иначе Господь спросит: а где же ты раньше был? Он слышит наши молитвы, но больше слушает святых. Очевидно, что чем человек чище, светлее, тем больше он может за нас походатайствовать.

– Я бы хотел этот интересный вопрос телезрителя перевести немного в другую плоскость. Например, старец Кирилл (Павлов): у его могилы постоянно собираются люди, которые, безусловно, ему молятся и просят его о чем-то, несмотря на то что он не прославлен, не канонизирован. Но многие из тех, кто его знал при жизни, и те, кто обращается к нему сейчас, видят и чувствуют его возможную святость, хотя и не оформленную Церковью документально. В этом вопросе зрителя его почивший родственник или близкий человек, возможно, имеет для вопрошающего такой же авторитет, как отец Кирилл (Павлов) для своих духовных чад. Может ли человек, считая, что его почивший близкий имеет определенную толику святости (он видел, как этот человек жил по вере, молился, читал Писание), на этом основании к нему обращаться?

– Конечно, никто не запрещает. Можно обращаться, можно просить. Может быть, он действительно человек чистый, святой и может походатайствовать… Могу рассказать о себе. У меня были люди, которые уже почили, и я к ним тоже обращался, молился о них. Что-то происходило в моей жизни, и я знал, что именно этот человек за меня помолился. Я не верю в случайности и совпадения. Только этот человек знал определенные обстоятельства, и в этом он меня выручил. Я даже знаю: именно он за меня помолился. Он тоже не прославлен. Правда, я знаю, что он жил святой жизнью, его родители тоже были очень добрыми и верующими людьми. Так что вполне можно обращаться, только не надо делать из этого правило. Если все будут молиться своим родственникам – это, конечно, будет смешно. 

Но исключения бывают всегда. Если человек святой, то надо и за него молиться, потому что ему эта молитва не повредит, даже если он святой. Мы же молимся за того же отца Кирилла (Павлова). Мы всегда молились за блаженную матушку Матрону. С ней была та же ситуация, когда она еще не была прославлена: на ее могилке собиралось очень много людей, они молились, брали земельку, и она всем помогала. Нам же всем обязательно нужно что-то материальное: мощи святых, земелька с могилы… Было очень много противников ее прославления, я это хорошо помню (это в моей юности все происходило), страсти кипели: половина людей – за, половина – против. Когда произошла канонизация, все, слава Богу, успокоились.

И даже людям, которые не верили, что она святая, Господь явил матушкину святость. Я как-то уже рассказывал о том, что один мой знакомый батюшка служил в Покровском монастыре. Он раньше тоже скептически относился к новым святым, был больше сторонником классических, вселенских святых: Иоанна Златоуста, Василия Великого, святителя Николая, преподобного Серафима Саровского, преподобного Сергия… Говорил: что за бум устроили? И вдруг его Господь приводит в Покровский монастырь. Он мне звонит и говорит: «Слушай, матушка Матрона реально помогает! Я молюсь, и она помогает! Это человек живой, который за тебя молится!» Даже скептиков, постоянно находящихся в Церкви (а труднее всего общаться с церковниками, потому что у мирских людей, приходящих в Церковь, на глазах розовые очки: они думают, что в ней все святые), которых ничем не удивишь, можно удивить, и еще как! Происходят такие вещи, даже с непрославленными людьми: матушка Матрона ведь сначала не была прославлена. Спорить можно много, но мы сами этого не можем определить, это Господь решает за нас. Например, знаменитые Оптинские мученики не прославлены, но по молитвам к ним происходит очень много чудес. Я знаю, что уже приготовлены специальные кельи для их мощей, хотя они сами сейчас погребены. Видимо, готовится их канонизация. Когда это будет – при нашей жизни или нет, мы не знаем, но процесс идет. Действительно, простые люди, которые жили в монастыре, молились, наверное, тоже грешили… Но, видимо, Господь готовит их к прославлению. Ничего не происходит просто так. Все идет про Промыслу Божию.

– Вопрос от телезрителя: «Помогите мне разобраться, меня много лет мучает вопрос. Я мало жила со своей мамой, у меня очень сложная судьба. Сейчас, приходя в церковь, я пишу записки о поминовении своих близких, ставлю свечи. Но я не знаю, мама крещеная или нет».

– Однозначно можно сказать, что за маму надо молиться и писать ее в записках. У нас есть формальные ограничения: мы не имеем права за некрещеных подавать записки на проскомидию. Но время было тяжелое, и порой мы не знаем, кто крещен, кто не крещен, а человек ждет молитвы, ждет участия близкого, в данном случае – Вас, дочери. Здесь не может быть никаких сомнений: обязательно за маму молитесь, пишите в записках. Надо обязательно ее поддерживать. Я думаю, что Господь покажет, если мы что-то делаем неверно. Допустим, если она некрещеная, что-то произойдет, и Господь Вам как-то намекнет: подождите, пока этого не делайте. А уж на домашней молитве и в храме – обязательно молитесь за нее. Это будет Ваше прекрасное общение с ней. И она, конечно, возрадуется, для нее будет Радоница. А в советское время многие скрывали то, что они крещены. Некоторых крестили тайно, некоторые сами даже не знали, что они крещеные. Есть еще такая формула: «аще не крещен». Когда человек еще живой, он может креститься, если не уверен, что его крестили. В таком случае человека крестят с этой формулой, чтобы уже не было никаких сомнений.

Я помню, у нас в храме пел один человек, и он подошел ко мне и говорит: «Я сомневаюсь, что был крещен». Время было атеистическое – он родился в 30-е годы прошлого века. Я говорю: «Ничего страшного, ты можешь повторить крещение с этой формулой. Если тебя крестили – слава Богу, если не крестили – покрестишься». Он крестился, и мы можем теперь за него спокойно молиться как за члена Церкви.

Это вещи, с одной стороны, формальные, а с другой – любовь все побеждает. Есть же много некрещеных святых. Например, те же вифлеемские младенцы или святые, которые жили до пришествия Христа – они все некрещеные, но все за нас молятся. Так что молитесь за свою мамочку, поддерживайте ее, общайтесь с ней, и Господь обязательно даст отклик, если Вы будете по-настоящему молиться, будете причащаться Христовых Таин, не пропускать воскресные дни. Иногда мы говорим: давайте будем молиться, а сами на попятную идем и не хотим участвовать в жизни Церкви. А человек, который не участвует в жизни Церкви, является лишь формальным христианином и теряет христианский облик.

Мы, воспитанные в советское время в безбожном XX веке, помним разные нецерковные организации, это комсомол, пионерия. Тебя записали, получил комсомольский билет – ты комсомолец. В христианстве не так. Чтобы быть христианином, надо иметь веру и дела. Вера без дел мертва. Надо постоянно соблюдать церковную дисциплину, т.е. жить церковной жизнью. Недаром есть такое прекрасное каноническое правило, ныне, к сожалению, забытое (я, когда учился, был очень удивлен): человек, который три воскресенья подряд не был на литургии, должен быть отлучен от Церкви. Представляете, как жестко? Это правило существует, однако мы про него забываем. Мы можем месяцами не ходить в храм, при этом много рассуждая о близких: молиться за них, не молиться…

Надо обязательно взять себя в руки и понять, что любой христианин – это воин Христов. Мы должны, как солдатики, эти правила изучать, читать Евангелие, обязательно читать утренние и вечерние молитвы и почитать воскресный день: быть в храме и совершать молитву. И если нет канонических препятствий, если человек не совершил смертных грехов, то, конечно, надо готовиться, молиться и причащаться Святых Христовых Таин. Надо жить евхаристической жизнью, это нас спасает: время сейчас сложное. Возможности есть, храмы открываются. В одной Москве сколько храмов открылось, и не только в Москве. Когда я езжу по России, сердце радуется: возрождаются старые храмы. Сейчас есть прекрасная программа, когда полуразрушенные храмы сначала консервируются, а потом их начинают возрождать. На селе люди несут последнюю копеечку в храм, чтобы прийти туда, помолиться и начать настоящую духовную, евангельскую жизнь. 

Просто сидеть на диване и иметь уверенность, что тебя когда-то в детстве крестили, – это не настоящее христианство. Христианин должен быть деятельным и соблюдать все эти правила. А не так: два месяца не ходил – и пришел, как будто ничего не случилось. Если человек не был в храме месяц – это страшно, и ему есть о чем задуматься. Братья и сестры, давайте будем стараться соблюдать эти правила и устраивать себе праздник хотя бы раз в неделю – малую Пасху. У нас же 52 малых Пасхи в году, и надо их почитать, ходить в эти дни в храм, молиться. И наша жизнь изменится на 180 градусов, поверьте! Все по-другому пойдет. Помните, Господь говорил, что Царство Божие внутри нас есть? Не где-то там, а в сердце человека, когда человек живет этими ценностями, деятельной христианской жизнью. Он начинает понимать, что ему хорошо уже здесь. Он уже с Богом, ему ничего не страшно, он не верит в случайности. И даже если что-то с ним случается (болезни, неприятности), он воспринимает это как подарок Божий и решает все с легкостью, он их не боится. И они отходят как утренний туман. А человек, который не живет церковной жизнью, постоянно боится жизни, весь в каких-то панических атаках, боится, что на голову кирпич свалится или кто-то его подставит. Христианина никто не подставит. Все идет своим чередом, по Промыслу Божию.

– И под конец два вопроса от телезрителей в формате блица: «Могут ли усопшие сниться, даже если прошло больше 40 дней после их смерти?»

– Конечно, могут, и это часто происходит. Но святые отцы так толкуют сновидения: их лучше не принимать. Есть хорошее выражение: «Не хули, но и не принимай». Хулить ничего нельзя, но сновидения лучше не принимать во внимание. Или принимать в положительном смысле. Приснился какой-то родственник – сходи в храм, поставь свечку, помолись за него. Напиши записку о его упокоении. Дома помолись. И старайся не один раз это сделать, а постоянно молиться, не забывать его.

– И второй вопрос: «Как молиться за умерших родственников, крещеных, но невоцерковленных? В молитвах подразумевается, что они верили в Воскресение Христово, в бессмертие души, в Святую Троицу, но они об этом даже не задумывались. Получается, если читать эти молитвы – будет обман. Значит ли это, что за них молиться не надо?»

– Молиться надо. Надо всегда понимать: то, что нам невозможно, – Богу возможно. Наша молитва – это исполнение евангельской заповеди. Когда мы молимся, мы тратим силы. Молитва – это самый тяжелый труд. Молиться надо. Что с ними будет, мы не знаем. Может быть, они покаялись на одре болезни, может быть, Господь зачтет им какие-то другие добрые дела. Поэтому молитва всегда нужна.

– Отец Владимир, прошу Вас сказать пасхальное слово-напутствие для телезрителей.

– Самое главное: быть в храме, быть с Богом. А сейчас такие прекрасные дни, Светлая Четыредесятница, надо вкушать эту радость и стараться почаще бывать в храме.

– Чтобы хватило на весь год.

– Да. И конечно, потом не переставать ходить. Начинаются другие интересные службы – Вознесение, Троица. Но, конечно, Пасха – это самое для нас радостное. Христос воскресе!

Ведущий Александр Черепенин, диакон

Записали Софья Орлина и Валерия Макарова